Осенью 2017 года к 125-летию любимой поэтессы я приготовила часовой моноспектакль. В него вошли 19 стихотворений Цветаевой и 7 песен на ее стихи, всего 26 известных и малоизвестных произведений. Концерты прошли в Хайфе, Иерусалиме, Тель-Авиве и Санкт-Петербурге. Аккомпанировал замечательный джазовый пианист Валерий Коротков.
Вот маленький отчет о представлениях.

***
Снежная Королева простудила горло, потому что хлебала виски со льдом,
У нее на плече след черный-черный от горячих прикосновений руками и ртом,
У нее еще три месяца до зимы, и она, спустя рукава до локтей,
Собирает в декольте искорки тьмы кончиками своих синих ногтей.

Не важно, что Кай изменяет ей с Гердой, в сущности Кай - игрушка от стрессов,
Королева привыкла во всем быть первой, пусть четыре месяца не качала пресс,
Пусть слишком затянулось раскаленное лето, и на жарких камнях обгорели стопы,
Королева перемешивает тьму со светом и готовит сонное зелье, чтобы

В свое время подарить передышку миру,
обелить его ледяным покоем.
Ее сердце, изношенное до дыр, проливается огромной стылой рекой.
Королева знает о счастье так много, что готова раздать свои связки ключей,
Но покуда осень у ее порога выжигает руны на втором плече.

"Легкая рука" в оригинале и немного поэзии.

По следам настоящего объявления "на заборе". Я верю, что стихи могут менять реальность.

***
Тель-авивская семья потеряла слепого кота,
В награду нашедшим предлагают билет в Италию.

Я читаю неброский плакат и следую далее,
Но под сердцем гнездится тревожная пустота.
Где ты, маленький? В этом городе долог путь,
Сотни запахов, звуков манят, лгут и морочат,
Как идешь ты по следу своей бесконечной ночи,
Если зрячему слишком легко не туда свернуть?
Хаос улиц, кафе, домов, тупиков, руин,
Слишком много людей, слишком много собак и кошек,
Город путает тропы, как хитрый дед-бедуин,
В серых складках халата прячущий острый ножик.
Город страшен. Но в нем незаметно живет добро.
В огрубевших руках, в старой миске с водою свежей.
"Мици-мици! Мискен!"* - чей-то голос живой и нежный.
Путеводная ниточка, верный твой поворот.

Тель-авивская семья потеряла живого кота.
Он напуган, затравлен, и сердце так часто-часто.
Возвращайся скорее домой, пушистое счастье.
Ты найдешь дорогу обратно. Один из ста.

*Киса-киса! Бедняга! (ивр)

18.06.2017

***

Терпкая моя жизнь, упрямая голова,
Воздуха, мало воздуха в этой морозной ночи,
Тело - соломенный призрак, скошенная трава,
Солнце - веселый жук ползет по стене восточной.

Брошены поперек узенькие мостки
Через бурную реку чувств или ощущений,
Маленький белый шарик лежит посреди руки,
Он - страховочный трос моей неуклюжей тени.

Терпкая моя жизнь, упрямая голова,
Что же тебе неймется в этом тягучем покое?
Из-под соломы нежная к свету ползет листва,
Солнце огромной птицей висит над печной трубой.

08.05.2017

Думаю о странных вещах.
Мой муж для меня велик и недосягаем. Он инженер. Он работает над приборами, которые приносят практическую пользу. А потом приходит домой и учится писать приложения для смартфонов - потому что интересно. Он не сидит в соцсетях, не флудит, ничего не комментирует, не пишет про феминисток, не возмущается левыми/правыми, не обсуждает шоу Голос, Евровидение и Литвинову. И Божену не обсуждает. У него голова занята реально полезными мыслями.

Я буду репостить эту ругательную заметку и давать на нее ссылку всякий раз, как меня решит раскритиковать очередной знаток высокого искусства и грамотного пения.
Итак, дорогие мои недруги. Вы учите меня петь, я тоже хочу вас кое-чему поучить. Не вежливости, нет. Другим абсолютно необходимым в жизни уважающего себя человека вещам. Надеюсь, они будут полезны в становлении ваших, вне всякого сомнения, еще неокрепших личностей.
Я очень поздно начала обучаться пению. После 30 лет. Подумайте об этом. 90% из вас ни за что не пошли бы учиться совершенно новому, будучи взрослыми. Ваши коллеги-конкуренты имеют слишком большую фору, они уже стали профессионалами, а вы разгуливаете в детских штанишках на седые кудри. Страшно? Не то слово. Тем не менее, я пошла. Затем я вышла на сцену впервые. В 36. Кто из вас рискнул бы? На этом этапе отваливается еще 5%. Девяноста пяти из ста в страшном сне не приснится этак рискнуть своим драгоценным самомнением, выползти на тьму божью и публично открыть рот перед залом в полторы сотни человек. Я вышла. Еще позднее я записала альбом своего материала, обработала его руками профессионалов и наконец-то запела в составе собственного проекта. Не боюсь ошибиться, сказав, что 98-99% не потянули бы этакого подвига в дни своей зрелости. Это сжирает массу денег, времени, моральных сил, это ломает об колено, а больше всего пугает перспектива быть осмеянным и не принятым. Я смогла.
Дальше – еще интереснее. Я достаточно активно обучаюсь пению, в настоящий момент занимаюсь с преподавателем дважды в неделю, и вообще, так или иначе развиваюсь на музыкальном поприще. Поэтому я обычно беру с собой уши. И эти уши ежедневно подсказывают мне, то мой вокал не идеален. Я слышу и знаю все свои ошибки в десять раз лучше вас, и регулярно работаю над их исправлением. Беда в том, что одно дело слышать, а другое дело исправить, особенно когда тебе не 8 лет. На это могут уйти годы. Поэтому если я буду ждать того момента, пока звук наконец-то станет супер-качественным, я имею шанс не спеть ни одной песни за всю жизнь. Так и буду брать уроки до глубокой старости.
Теперь, сложив все вышеозначенные факты в своей голове, сделайте мне одолжение. Идите и займитесь своим делом. С фанатизмом, с самоотречением, выслушивая критику, смешки, утирая плевки и улыбаясь, идите и делайте то, что должны. Потому то ваша нелепая критика говорит только о том, то дело ваше простаивает. А это нехорошо. Это сплошной непорядок в ноосфере. И поверьте, она не потерпит этакого безобразия, и может жестоко вас покарать. Так и останетесь критиковать других, будучи абсолютно пустым местом. Не нравится? Ну так скорее за дело, а то заводы стоят, одни искусствоведы в кругом.

Два года назад в это время похоронили деда. Странная штука человеческая память. Я помню какие-то его байки, какие-то наши совместные вылазки в моем детстве, то, что он любил иногда фальшиво напевать под нос. Я помню, что у него было полно резких суждений и возрастных причуд. Но вот скандала не помню ни одного. Хотя они точно были.
Дед и бабушка часто снятся мне. Во сне я, бывает, вспомню, что бабушка умерла, и не понимаю, что за жуткая ошибка, ведь мертвые не возвращаются. Про деда я этого не вспоминаю. Он почему-то всегда живой, видно мало времени прошло.
Спите спокойно, родные. Вы со мной, пока я дышу.

без комментариев ))
форматирование конечно... ладно, в другой раз исправлюсь

Продолжаю тестить блог, собственно, фото сие не несет особой смысловой нагрузки, кроме как проверить возможности репоста. Ну, сама фотка как бэ настраивает на рабочий лад.

For English text switch the language (top left)

Обо всем понемногу
Прежде чем говорить об альбоме, немного расскажу о своих личных музыкальных пристрастиях. Вопреки расхожему «мы с деццтва слушали пинкфлойд на ребрышках», я ничего такого ни-ни. Никакого классического рок-образования. Я чистый беспризорник, воспитанный на советской эстраде и «лучших итальянских песнях». Ну, немного «битлов», и это все – музыку в семье никто фанатично не любил. Это антимузыкальное благолепие было испорчено тем, что мне нравилось петь. В детстве я пела все подряд, пищала под Анну Герман, рычала под Высоцкого (мама меня страшно высмеивала, правда теперь, обладая некоторыми навыками драйв-вокала, смеюсь уже я, и, надеюсь, последняя), пела в унисон, подпевала в октаву, пела на марсианском языке, когда не понимала английского, и так далее. Петь меня не «отдали». Жаловаться не хочу, однако мальчики-гитаристы двадцати лет с почти безупречной техникой и восемнадцатилетние джазовые вокалистки с абсолютным слухом до сих пор вызывают у меня приступы нервной дрожи и желание убивать. Просто учтите. Я предупредила.